Послегипнотические галлюцинации
Загипнотизированный тоже не допускает непоследовательности; он захвачен своей ролью ребенка, волка или стула; но это происходит приблизительно в таких же ограниченных рамках, как во сне. Сознание как бы играет само с собой. Если бы попытались сделать серьезные выводы, например, если бы попробовали отпилить ножку у заколдованного стула, то загипнотизированный вышел бы из внушенной ему роли. Внушение в состоянии преобразить только большую или меньшую часть сознания. Основа личности сохраняется и охраняет благосостояние всего организма, подобно тому, как игра сна доходит тоже только до известных границ.
Нечто подобное проявляется при отрицательных галлюцинациях, то есть при устранении путем внушения некоторых чувственных восприятий. Я говорю спящей: после пробуждения вы меня больше не увидите. И она не видит меня, хотя и слышит. Вместо меня она видит туман или часть стены, заменяющую мою фигуру. Неоднократно загипнотизированные мною видели красные огненные пятна вместо исчезнувших предметов; вроде того как мы их видим через закрытые веки. Несмотря на субъективность этих обманов, бодрствующее сознание, не поддавшееся внушению, в глубине все же отдает себе отчет в обмане. Загипнотизированный садится на созданный внушением стул иначе, чем здоровый на настоящий стул, так как в противном случае ему пришлось бы упасть, он присаживается на корточки, принимает сидячую позу.
Когда Молль внушил загипнотизированному, чтобы он вышел из комнаты, и что стоящий по пути стол будто отсутствует, то медиум не натолкнулся на стол, как это случилось бы со слепым, а обошел кругом, хотя представление стола отсутствовало в его сознании. Когда Форель внушил другому, что его жена, сидящая на стуле, не находится там, и чтобы он убедился в этом, ощупав стул, то он стал шарить вокруг его фигуры. Это кажется комедией, но это не есть комедия; так утверждать могут только предубежденные невежды. Благодаря парадоксальности произведенного внушения, происходит действительно раздвоение сознания на два различных комплекса: один из них подчинен внушению, другой еще связан с действительностью. Оба эти комплекса находятся в дипломатических сношениях и отдают друг другу отчет в своем поведении.
Точно также ведут себя, межу прочим, так называемые истерически слепые. Истериков и загипнотизированных одинаково легко разоблачить. Например, существует следующий прием, чтобы определить симулированную слепоту. На черном фоне написана строка из чередующихся красных и зеленых букв. Если надеть на глаза очки с одним зеленым и одним красным стеклом, то можно прочесть все буквы, зеленые при помощи зеленого, красные при помощи красного стекла. Если закрыть один глаз, например, находящийся за зеленым стеклом, то можно прочесть только красные буквы, так как зеленый цвет, на который смотришь через красное стекло, кажется чернобурым. Таким образом, если внушить слепоту на один глаз и произвести указанный опыт, то загипнотизированный читает не одни только зеленые или красные буквы, как бы следовало ожидать, а всю строку; его мозг, наивно и бессознательно, тянется на поводу. Даже когда внушают абсолютную слепоту, то медиум ведет себя не как настоящий слепой, а ходит медленно, но уверенно, ни на что не наталкиваясь.
Такой же "явной комедией" кажется невежде следующий эксперимент: я внушаю какому-нибудь человеку совершенную глухоту. Он не слышит ни того, что я говорю, ни того, что говорят другие. Когда же я говорю ему: "теперь вы будете слышать!", то он слышит. И здесь закономерный компромисс между внушенным и нормальным комплексом сознания. И эти чудесные отрицательные галлюцинации имеют соответствующее явление в действительности. Кому не случалось долго искать на своем письменном столе предметы, лежащие у него перед носом? Опрометчиво возникшая мысль, что вещь отсутствует, действительно приостанавливает проникновение и сознание соответствующего восприятия, внушает вам отрицательную галлюцинацию.
<<
- 1
- 2
- 3